Смотреть что такое "Врачу, исцелися сам" в других словарях.

Врачу, исцелися сам Двенадцатого ноября в Липецке психолог, мать двоих детей, на почве ревности к мужу пыталась выброситься из окна восьмого этажа. После двух часов уговоров спасателям Липецкого городского управления ГО и ЧС удалось предотвратить самоубийство женщины.

Беда случилась пять лет назад. Приступ острой боли в животе, вызов «скорой», и юную самарчанку Ангелину увезли в городскую больницу с диагнозом «острая непроходимость». За два года до этого девушке делали операцию, и вот теперь на том месте образовались спайки. В больнице выяснилось, что и в этот раз без операции не обойтись.

ЧАСТНАЯ КЛИНИКА ЛУЧШЕ?
Никаких гарантий на благополучный исход врачи не давали, пояснив, что придется вывести часть кишки наружу… Все это испугало девушку и ее родных, и они срочно начали искать другие варианты медицинской помощи. В Клиниках медуниверситета, где Ангелине уже приходилось лежать, экстренных больных не берут, поэтому там и порекомендовали обратиться в одну из частных клиник. Мол, там больные лежат в более комфортных условиях, чем в муниципальном стационаре, и уход за ними более тщательный, и психологическая помощь оказывается, да и стоить одна операция будет не более 30 тысяч рублей, а такие деньги семья Ангелины могла тогда себе позволить.

ХОЖДЕНИЕ ПО МУКАМ
Девушке действительно сделали здесь операцию и кишку выводить не стали. В первые дни все было нормально, здоровье больной понемногу восстанавливалось, и Ангелина надеялась уже, что самое страшное позади. Но надеждам ее не суждено было сбыться – впереди Ангелину ждала целая череда мучительных операций. Вторая, третья, четвертая, пятая… Лучше девушке не становилось. В кишечнике обнаруживались все новые спайки.
Хирурги все же вывели часть кишки наружу, объяснив, что иначе поступить было нельзя. После четвертой операции у больной разошелся шов, чувствовала она себя настолько ужасно, что, по ее словам, мечтала о смерти… А у ее родителей в этот момент даже не возникало мысли о том, хватит ли их средств на оплату лечения в частной клинике. К тому же, так как предыдущие операции не приносили облегчения, родители предполагали, что врачи исправляют свои ошибки за свой же счет.
В итоге после пяти операций Ангелине было все так же худо, она угасала. Образовались пролежни, за ней требовался постоянный уход.
Отец с матерью сами исстрадались, глядя на мучения дочери. Удалось добиться госпитализации в СОКБ имени Калинина, где ее прооперировал лучший в Самаре хирург по подобным болезням. Непроходимость убрали, состояние Ангелины улучшилось, и она смогла продолжить учебу.

С МИРУ ПО НИТКЕ
Но кардинально проблема со здоровьем не была решена – спаечная болезнь требовала сложнейшей операции на кишечнике. И врач, готовый ее сделать, был найден в Германии. Спросите, почему так далеко? Просто никто другой – ни в России, ни за рубежом – оперировать Ангелину не соглашался, хирурги только руками разводили: мол, девушке уже не помочь.
Но кому же хочется умирать молодым и полным надежд! Ангелина боролась изо всех сил. С миру по нитке, привлекая средства благотворителей, копили деньги на операцию. В ноябре прошлого года, когда необходимая сумма была собрана, Ангелина с матерью поехали в Германию, и доктор Ульрих Адам восстановил кишечник, вернув 22-летнюю девушку к нормальной жизни, пять из которых можно считать вычеркнутыми, ведь прошли они в постоянных страданиях, на грани жизни и смерти…

«ЛЕЧИЛИ – ПЛАТИТЕ!»
Но возникла новая серьезная проблема. На Ангелину подала в суд частная медицинская клиника. Оказывается, родители девушки не оплатили всех операций, сделанных в этом медицинском учреждении, и юристы компании стали требовать возмещения недостающей суммы (около 250 тысяч рублей) через суд. Частную клинику не интересовало, что семья – далеко не состоятельная, и, чтобы оплатить первые операции, отцу и матери Ангелины пришлось продать все, что имело хоть какую-то ценность, дома остались одни лишь голые стены… Но логика коммерсантов «от медицины» железная: если вас лечили, лекарства, препараты на вас тратили – платите! Тем более что день пребывания в стационаре клиники стоит немало – 1,5 тысячи рублей. О том, что лечение результата не принесло, а становилось только хуже, – ни слова.
Суд, как это часто бывает, встал на сторону медицинской компании, и девушке предписали выплатить требуемую сумму в полном размере. Где ее найти, суд не интересовало, так же, как и медицинских коммерсантов. Сама Ангелина не работает, она студентка дневного отделения, сейчас находится в академическом отпуске. Единственная статья дохода – копеечная пенсия по инвалидности, девушка – инвалид третьей группы. Мама ее тоже на пенсии, получает 6 700 рублей в месяц. Отец выплачивать долг не в состоянии, на его содержании – другая семья. Даже судебные приставы, придя к Ангелине домой описывать имущество, не нашли, что можно изъять, и ушли с пустыми руками.

НА ЧАШАХ ВЕСОВ
– Я просто не знаю, как мне дальше идти по жизни с таким грузом, – говорит девушка. – Если я стану ежемесячно отдавать частной клинике половину пенсии – а она у меня всего 4 600 рублей, – то на что мне жить, а точнее, сводить концы с концами? Я отказалась от многих лекарств, так как покупать их не на что, донашиваю старую одежду – новую нет возможности купить. И, честно говоря, не понимаю, как можно оценивать человеческую жизнь деньгами…
После того, что с ней случилось, Ангелина решила связать свою судьбу с медициной, чтобы в будущем помогать другим страдальцам справляться с болезнями, так как о положении таких больных знает не понаслышке.

Марина ГОНЧАРЕНКО.
Коллаж Влада ГРАМОТЕНКО.

Надежда ИВЧЕНКО, судебный пристав Промышленного района Самары:
– Семья Ангелины по судебному решению обязана выплатить частной медклинике 236 тысяч рублей. Я побывала в квартире и убедилась, что изымать там абсолютно нечего – никакого ликвидного имущества в доме не имеется. Был составлен соответствующий акт. Сейчас с девушки удерживается половина ее пенсии по инвалидности. А так как она мизерная, клинике придется очень долго ждать полного возмещения долга.

ОТ РЕДАКЦИИ

Закон есть закон, перед ним все равны. И раз уж ты заключил договор, поставив под ним свою подпись, то будь добр его соблюдать. Но давайте поставим себя на место родителей нашей героини (сама Ангелина говорит, что из-за непрекращающихся болей помнит этот период очень смутно). В частной клинике проходит первая операция, после которой девушку выписывают с «положительной динамикой» домой, а уже на следующий день после выписки бедняге становится настолько плохо, что мать вызывает ей «скорую». Приехавший врач, узнав все обстоятельства недуга, советует вернуться в ту же клинику, где Ангелина оперировалась, поскольку не прошло и суток после выписки, да и медики этого учреждения лучше знают, как помочь больной.
По словам матери Ангелины, Светланы, она все время ждала улучшения состояния дочери после очередной операции в частной клинике, собирая деньги за лечение по знакомым и продавая все, что можно (семья выплатила медикам в общей сложности 273 с лишним тысячи рублей). А когда после четвертой операции поняла, что дочь погибает, обратилась к заведующему хирургическим отделением с просьбой помочь перевестись в государственную больницу. Но тот ответил, что это не в компетенции частного медучреждения.
«Ни разу за все время пребывания моей дочери в этой клинике нам не был предложен перевод в стационар государственного лечебного учреждения, – утверждает Светлана. – Хотя, если честно, в государственных больницах просто не брались за операцию, говорили: «Нам летальный исход не нужен, где оперировали, там пусть и исправляют».
У руководства частной клиники своя правда. Ее главный врач утверждает, что «в медицине пациент по договору платит за определенный стандарт медицинской услуги, то есть соблюдение врачом условий и алгоритма лечения. И если исполнитель оказал их на должном профессиональном уровне в соответствии с предварительным диагнозом и медицинскими стандартами диагностики, лечения и реабилитации, то отсутствие ожидаемого результата не является основанием для признания медицинских услуг оказанными ненадлежащим образом».
– Сейчас я понимаю, – заключает мать нашей героини, – что можно было бы оплатить коммерческую палату в государственной клинике, где Ангелина лежала бы одна и за ней был бы особый уход. И обошлось бы это несравненно дешевле, и мы не оказались бы в долговой кабале. Но когда на кону жизнь твоего ребенка, ты хватаешься за первую возможность…
Что было бы, если бы девушка умерла на операционном столе? Ничего. Только невыплаченные долги. Как говорится, бизнес – и ничего личного. Но если медицина стала бизнесом, то она должна перестать называться медициной. Потому что врачи все-таки должны лечить.

О . Генри

Врачу, исцелися сам!

Helping the Other Fellow , 19 0 8

Перевод Э вы Бродерсон (192 4 ).

Примечания